01.12.2016
Эволюция современности
Эволюция современности
Эволюция современности
Эволюция современности
Эволюция современности

Ad Marginem совместно с Музеем современного искусства «Гараж»  издают актуальную редакцию критического трактата Дина Макканелла «Турист. Новая теория праздного класса».

«Дистопия» публикует главу «Эволюция современности» о новом, революционном темпе развития общества и связи туризма с философским течением экзистенциализма.


Представим себе то, о чем не могла помыслить ни одна революционная группа или масса: тотальную революцию, которая сделает недействительным все писаные и неписаные конституции и соглашения. Эта революция изменит не только законы, но и нормы: ни один рутинный порядок, пусть даже самый незначительный, невозможен без осознанной мысли и действия. Во время этой революции все книги полностью переписываются, и вместе с тем каждая книга, сама по себе, переводится на язык нового рода. Во время этой революции города сравниваются с землей и перестраиваются по новой модели. Все шедевры рисуются заново, неизвестные обрывки прошлого вырываются из земли, а новые значения предают забвению известные археологические находки. Во время этой революции низвержение капиталистических экономик оказывается промежуточной корректировкой экономики. Это — настоящая революция, в отличие от регрессивных псевдореволюций политических и религиозных движений, расчищающих себе место, сжигая чужую землю и книги. Конечно, такую революцию, которая вобрала бы в себя самые разные проявления радикального сознания, невозможно помыслить.

И все же наши законы кардинальным образом переменились, а города, квартал за кварталом, перестроились. В каждом новом жанре появляются свои шедевры. Критический и научный язык, который хочет описать эти перемены, всегда рискует утратить свою значимость. Эта революция продолжается. Современная культура сама по себе более революционна, чем все предшествующие разработки революционного сознания. Сегодня все значимые сферы общества — политика, этика, наука, искусство, досуг — занимаются главным образом тем, что стараются поспеть за этой революцией. «Революция» в общепринятом, марксистском понимании символизирует эволюцию современности. Социокультурная дифференциация содержит в себе тайну собственного разрушения и возрождения.

В результате длительного индуктивного анализа я пришел к выводу, что туризм — это ритуал, выполняемый в соответствии с различными видами дифференциации в обществе. Посещение достопримечательностей — своего рода коллективное стремление преодолеть современное целое, попытка превозмочь разрыв современности, объединить фрагменты в общий опыт. Безусловно, в конечном итоге это стремление обречено на провал, так как даже в попытке создать целое оно воспевает дифференциацию.

Нахождение локуса туризма в среднем классе можно понимать не только с точки зрения экономики. Именно средний класс методично занимается поисками нового опыта, чтобы вплести его в коллективную туристическую версию других людей и мест. Эта попытка международного среднего класса скоординировать дифференциации всего мира в общую идеологию тесно связана с его способностью подчинять других людей своим ценностям, индустрии и планам. Трансцендентное сознание — основное преимущество среднего класса. И туризм, я считаю, является неотъемлемым элементом этого сознания.

Есть основания утверждать, что туристическое объединение общества напоминает каталог перемещенных форм. Дифференциации современного мира имеют такую же структуру, что и туристические достопримечательности: элементы, вытесненные из своего изначального природного, исторического и культурного контекста объединяются с другими такими же перемещенными или модернизированными вещами и людьми. Дифференциации — это и есть достопримечательности. Современные линкоры пришвартованы бок о бок со старейшим парусным судном «Железнобокий старина»; многоэтажные апартаменты возвышаются возле отреставрированных особняков XVIII века; гейзер «Старый служака» окружен сидячими местами для наблюдения; все крупные города могут похвастаться уголками дикой природы и коллекциями экзотических растений; египетские обелиски стоят на оживленных перекрестках в Лондоне и Париже и в Центральном парке Нью-Йорка. Модернизация одновременно отделяет эти вещи от людей и мест, их создавших, разрывает групповую солидарность, в которой они изначально были культурными элементами, и рождает людей, свободных от традиционных привязанностей, которые, будучи туристами, могут попробовать открыть или воссоздать культурное наследие или социальную идентичность.

Интересно, что современное общество обеспокоено искренностью межличностных отношений, не сомневаясь при этом в аутентичности туристических достопримечательностей. В риторике туризма есть много примеров того, насколько важна аутентичность в отношениях туристов с тем, что они видят: вот типичный местный дом; на этом самом месте упал вождь; это та самая ручка, которой подписывались законы; это оригинальный манускрипт; это аутентичный рыбный клуб тлинкитов; это подлинный фрагмент настоящего тернового венца. Уровень аутентичности может быть очень низким. Подобно врачу, прикладывающему ухо к груди умирающего пациента, член Совета заявил, что Нью-Йорк «жив» потому, что «может наделать шуму».

Некоторые видят опасность в программе против шума. На уровне совета Бертрам Гельфанд, демократ от Бронкса, заявил, что новый кодекс может повлечь не только потерю рабочих мест, но и замедлить появление или увеличить стоимость жизненно необходимых удобств, таких как новое жилье или транспорт. Однако некоторые видят опасность в другом: этот кодекс может лишить город je ne sais quoi (неуловимого шарма). «В Нью-Йорке привлекает то, — сказал советник Майкл ДеМарко, — что он живой и шумный».

Уровень аутентичности некоторых достопримечательностей более чем низкий, они считаются «фальшивкой» или «халтурой».

Статуя Иисуса Христа высотой с тринадцатиэтажное здание, сделанная из стекловолокна, займет центральное место в новом Библейском парке развлечений Holyland, который строится возле города Мобил, штат Алабама. В этом парке… можно будет посетить рай и ад, Ноев ковчег, бои гладиаторов, Вавилонскую башню и чрево кита, в котором побывал Иона. И все это всего лишь за шесть долларов.

Но такого рода достопримечательности, сделанные на скорую руку, лишь усиливают предполагаемую аутентичность настоящих памятников, таких как статуя Свободы или колокол Свободы. Современное общество институциализирует эти аутентичные достопримечательности, делая таким образом современную жизнь реальной.

Вероятно, в устройстве современного общества индивидуальный акт посещения достопримечательностей менее значим, чем церемониальное утверждение подлинных достопримечательностей как объектов особой ценности. Движущей силой и результатом такого утверждения является сбор туристов возле достопримечательности, а частичным измерением служит время и расстояние, которые эти туристы преодолели. Действительное единение туриста и достопримечательности менее важно, чем образ общества или представление о нем, порожденные коллективным действом. Образ статуи Свободы или колокола Свободы, созданный в результате их осмотра, более долговечен, чем любое отдельное посещение, хотя, конечно, образ без посещения невозможен. Отдельный визит сам по себе веса не имеет, однако является главной причиной для организованной репрезентации социальной структуры современного общества в системе достопримечательностей.

Из этого не следует, что посещение достопримечательностей не важно для индивидуального сознания. Вероятно, посещение достопримечательностей, наряду с религиозным рвением или патриотизмом, может играть важную роль в развитии определенного типа сознания. Было бы ошибкой считать, что индивидуальная мысль и поведение ничего не привносят в современное общество и ничего не отнимают у него. Эта видимость порождает необходимое чувство опасности и тревоги о том, что развитие нашего общества может достигнуть точки, когда индивиды перестанут занимать в нем значимое место. Если бы это развитие не было сопряжено с воссозданием места для человека в обществе, современность ожидало бы крушение в момент ее наибольшего расцвета. Однако этого не происходит. Туризм и участие в других современных альтернативах повседневности делают мир лучше для не связанных ни с чем индивидов. Осмотр достопримечательностей — своего рода вовлечение в общественные явления, которое помогает человеку конструировать целое из различных фрагментов своего опыта. Таким образом, его собственная жизнь и общество, в котором он живет, кажутся ему упорядоченными сериями формальных репрезентаций, словно снимки из семейного альбома.

Современность преодолевает старые общественные границы: сперва она появилась в городских промышленных центрах, затем быстро распространилась на менее развитые территории. Туризм и осмотр достопримечательностей следуют за этим развитием быстрее, чем любые другие сложные и рефлексивные поступки или идеи. За исключением разве что экзистенциализма и научной фантастики, ни одно другое движение не считается во всем мире современным по своей сути. Многие студенты пытались понять современность, анализируя продвинутые технологии, которые пронизывают современное общество. Однако технологическая структура не выражает дух современности, чего можно было бы ожидать от современной религии, существуй таковая. На этом уровне лишь система достопримечательностей, включающая в себя природные, культурные и технологические объекты, отражает дифференциации современного общества и сознания.

Экзистенциализм, особенно в своей народной и христианской версиях, стремится привнести в современное существование нравственную устойчивость, исследуя неаутентичные корни самосознания. Пристальное рассмотрение экзистенциализма — или туризма — подводит нас к вопросу, задающему направление для этого исследования: каким образом общество, подавляющее межличностную нравственность (традиционную мораль, основанную на отделении правды от лжи), может быть одним из самых солидарных, сильных и прогрессивных обществ в истории?

Приравнивая неаутентичность к самосознанию, туризм и экзистенциализм дают начало ответа на этот вопрос. Существует убеждение, что современное общество — это мораль сама по себе. Оно старательно хранит от посторонних глаз собственные оправдания своего существования. Место человека в этом обществе и его роль в разделении труда больше не являются основой социальной структуры. Современный человек (и к этому в какой-то мере причастна социология) вынужден был осознать общество в целом, а не только собственную «общественную жизнь». С превращением разделения труда в дифференциацию социальной структуры моральность, как и самосознание, выходит на следующий уровень, от индивида к обществу. Целые города и регионы, десятилетия и культуры стали воспринимать себя туристическими достопримечательностями. Например, в современном мире страны не являются тотальными структурами, которые бы распоряжались каждым аспектом жизни и мысли своих граждан, это не «идеальные общества», описываемые социологами. В лучшем случае современные государства, такие как Франция или Япония, являются относительно сплоченными субдифференциациями современного мира: местами, которые стоит посетить, туристическими достопримечательности. Современным интересом к научной фантастике (а также экзистенциализму и туризму) движет коллективный поиск всеобъемлющей — солнечной или галактической — системы, высшего морального авторитета в мире без бога, что делает весь мир одной сплоченной единицей, всего лишь миром со своим местом среди других миров.

Перевод: Александра Боровикова, Евгений Изотов

Читайте также:
Апология Творца
Апология Творца
Непокой, или Кучерявый траур Тикая Агапова
Непокой, или Кучерявый траур Тикая Агапова
Линч не теряет голову
Линч не теряет голову