Азиаты умеют удивлять в кино.
Этот фильм российские прокатчики испугались давать в кинотеатрах. То ли убоялись социальной сатиры и антиутопии, то ли посчитали, что никто не поймет, то ли приняли за чрезмерно жестокое, то ли решили, что на фильм корейского режиссера, пусть и с голливудскими актерами, никто не пойдет. Как же они ошибались. “Сквозь Снег” (Snowpiercer, 봉준호) экспортного южнокорейского режиссера по имени Пон Чжун Хо оказался одной из самых оригинальных, умных, динамичных и самостоятельных картин последнего времени.
Фильм представляет собой философскую притчу и экранизацию учебника по классовой борьбе одновременно. Достаточно непопулярный сегодня жанр “условно научной фантастики” и художественная основа в виде мало кому известного французского комикса из 80ых делают свое дело. У фильма определенно есть свое лицо.
В мире Snowpiercer полно художественных условностей, которые нам нужно принять на веру. На экране — хорошее азитское безумие. Весь фильм происходит в поезде, который вот уже 17 лет является единственным прибежищем человечества после экологической катастрофы, в результате которой мир покрыла плотная корка льда, а все живое замерзает за считанные минуты.
Поезд колесит по рельсам, протянутым железнодорожным магнатом Уилфредом, который, собственно, построил поезд и вечный двигатель внутри него. В самом поезде живет несколько сотен человек, причем места в вагонах распределены в соответствии с социальным статусом: богачи из передних вагонов купаются в роскоши, а бедняки всем скопом тянут лямку на одних только протеиновых батончиках в последнем вагоне, утопая в лохмотьях, грязи и мельтешащих детях. Следит за порядком служба безопасности во главе с загримированной Тильдой Суинтон и парой её подручных в дорогих костюмах от Армани.
Понятно, что настолько условный мир и столь очевидное социальное неравенство не может долго существовать, поэтому бедняки с завидной регулярностью поднимают восстание в надежде захватить власть над двигателем поезда, более лучше одеваться и есть нормальную еду. Руководит процессом заслуженный пенсионер английского кино Джон Херт и Крис “Капитан Америка” Эванс. Последний, впрочем, больше напоминает Кристиана Бейла из “Власти Огня” (где власть над Лондоном захватили драконы. Ну, вы помните).
В первой четверти фильма режиссер расставляет фигуры на доске, знакомит нас с местными правилами игры и мотивацией основных героев, а также бесхитростно манипулирует нашими чувствами сюжетом о похищении детей. Потом в лихом темпе начинается интересное. Если вы думаете, что разбираетесь в фильмах про восстание масс, то, боюсь, вы заблуждаетесь. Каноны летят к чертовой матери, потому что у корейцев свои причуды. Каждая сцена в фильме будет стараться вас удивить. И ей это легко удастся. Как только вы почувствуете, что знаете, к чему все идет, вам тут же подкинут сюрприз.
Вас ждут феерические битвы, обставленные так, что заставляют легендарную сцену из “Олдбоя” (про молоток) нервно хихикать. И очаровательно несусветные интерьеры самых разных вагонов, по которым прорываются взбесившиеся бедняки. А фантасмагорическая в своей гениальности сцена в “школе” напомнит одновременно первый Bioshock и последние фильмы Уэса Андерсона. Заряженный темп и тон повествования не сбавляются до конца. Фильм не провисает, когда для проформы начинает втирать про экологию, когда живописует пикантные особенности выживания в условиях отсутствия еды. И тем более во время странной сцены драки в парилке с использованием штурмовых винтовок и нескольких креативно расставленных дверей.
Конец всего, правда, немного предсказуем, но тут уже законы жанра, да и логика всей истории ведет к тому. И все же, выдумка, с которой обставлены сцены и хитринка в оголенных эмоциях главных персонажей, заставляет поверить в том, что азиаты — пожалуй, единственные, кто в современном мире могут еще удивить искушенного зрителя.
И что особенно забавно именно в России — фильм получился очень пелевинский. Тут вам и жизнь-поезд, и поиск скрытой истины несправедливости (которой, впрочем, нет), и обретение себя через самоотрицание. Чего здесь нет — так это любви. Кроме, возможно, любви родителей к их детям — последнего грааля постсовременной культуры. И любви Героя к самопожиранию.
Это жесткий фильм. Крутой фильм. Во всех смыслах.
