Иллюстрация: Валентин Назаренко
07.06.2019
Сборник стихов
«В плену у пыли»
Сборник стихов «В плену у пыли»
Сборник стихов «В плену у пыли»
Сборник стихов «В плену у пыли»
Сборник стихов «В плену у пыли»

Верлибр написать — это как выложить свою кабину в инстик, чтобы по-легкому срубить лайков. Это делается легко, один образ привязывается к другому, и готово дело. Смысл в том, чтобы мгновенно сообщить миру свою достаточно тупую эмоцию: мне грустно, или же: хохочу. 

Собирая подборку стихов за последние полгода понял, что с каждым месяцем дела всё мрачней. Наверное, из-за того, что сменил Москву на Петербург. Но в подборке пусть всё пойдет вперемешку, иронические куплеты с черной меланхолией.


***

На летних каникулах
Я поехал к бабушке 
В Подмосковье

Зачем-то наврал всем
Про дачу
А никакой дачи не было
Просто в квартиру
В подмосковном 
Панельном доме.

У бабушки взгляд сельди
Холодная синеватая кожа
И она либо спит,
Либо запрещает:
Выходить из дома
Открывать холодильник
Включать и выключать свет
Трогать 
Гимнастические снаряды
Даже просто ходить 
Потому что половиц 
Почти нет
Те что остались 
Скрипят так
Что разбудят 
Живых и мертвых,
И бабушку, 
Которая скользит 
Между двух миров

Я пленник пыли 
Пленник кровати
Занимающей всю комнату —
Поневоле остается 
Только лежать.

Кровать набита 
Подгнившим сеном
И чувство такое,
Что я лежу на сеновале
Но только без звездного неба
Без свежего воздуха
Без любви.

Скрипят под окном
Качели
Звук этот
Ржавыми спицами 
Протыкает ухо.

Парочка на качелях 
Целуется жадно
Играет музыка 
Из магнитофона
В траве цветет 
Желтый велосипед.

И я мечтаю, 
Что когда-нибудь тоже
Покину гнездо из соломы
И проломленных половиц
Буду сидеть на качелях 
И целоваться
И щурить глаза
На голое небо
Без намека на облака.

Тогда я 
Не знал еще
Что эти каникулы
В плену у пыли
Будут идти без конца.

 

***

Уселся на детской площадке
И стал умирать.
Жаль, ведь почти
Дошел до дома.

В сердце что-то случилось,
И вот я буду тихо сидеть
Может быть, что-нибудь
Бормотать
И стонать
Пока не
Придет маленький мальчик
С маской черта.

Всё замедляется и становится
Ясным как на ладони,
Но в голову лезет,
Как и всегда,
Ерунда.
Неожиданно вспоминаю
Сомнительный факт
О первом говне младенца.
Якобы оно обладает
Уникальными свойствами
Но не только целебными,
Это что-то вроде 
Философского камня,
Хищные богатые старики
С искусственными мембранами 
Вместе гортаней
Готовы на массовые убийства
Ради хоть грамма 
Говна младенца 
Прямиком из роддома.

Знакомый молодой отец
Говорил недавно,
Что зрелище первого говна 
Необыкновенно
Это как будто шоколад
Из инобытия
Пища богов или демонов
Подлинная амброзия.

Вот о таком думаю
Напоследок
Юродством и чепухой
Пропитан я 
До последней капли.

Вдруг пропадает дыхание, 
Начинаю выть
Пытаюсь зарыться в землю
Я был рожден человеком
Но умираю кротом,
Ослепленным ужасом
Перед смертью.

И тут ты издаешь кашель,
Такой вежливый, кхе-кхе
Все это время ты стоишь рядом
Наблюдая эту 
Омерзительную трагикомедию
Видно, что едва сдерживаешься,
Чтобы не убежать,
Не такого досуга ты ожидала
Наверно, сходясь 
С магистром
Изящных искусств
В шортах выше колена.

 

***

Будем жить тихо, 
Чтоб не навлечь ад 
Протирать от пыли 
Пластиковый виноград, 
Который 
От прошлых жильцов 
Остался 
Вместе с 
Пакетами черными 
В изобилии 
Канистрой бензина 
И кривою кастрюлей 
Со следами насилия. 

Иногда 
Будем ходить на кладбище 
С чаем, с печеньями. 
Точнее, не иногда 
А каждый день 
Без исключения. 

Будем всё щупать, впитывать запахи 
Для своей будущей печали. 
На приглянувшихся плитах 
Будем оставлять угощение 
И никогда не скажем 
Друг другу, 
Что слышим, 
Как кто-то жалуется на холод 
И тусклое освещение. 

Мы спустим в трубу 
Все летние дни 
Чтобы скорее 
Зимы дождаться 
Ведь мы оба знаем 
В этом году вместо снега 
На землю выпадет 
Град камней 
С каждым днем будет 
Всё больше 
Тревоги. 
У бога тревоги 
В нашей квартире 
Будет 
Множество алтарей.

 

*** 

Мы сидим слишком близко 
Друг к другу. 
Еще и в люстре 
Потухла лампочка 

И ты говоришь: 
Осторожно 
В Петербурге 
Ничего нельзя трогать. 
Одна девочка коснулась 
Фиванского сфинкса 
На Университетской набережной 
И сошла с ума, 
Вторая девочка лизнула 
Ступени дома на Пряжке, 
Которые топтал 
Еще Блок 
И умерла от кишечной палочки 
Третья обняла пьедестал памятника 
Дзержинского на Шпалерной 
И от нее ушел парень, 
Прихватив перфоратор, 
Который принадлежал ей. 

Я решил, что обязан 
Проверить на прочность 
Так называемую 
Петербургскую мистику 
В грязных сапогах своего 
Иронического маловерия 
Забраться в этот сад 
Из хрустальных цветов. 

Лизание ступеней я отмел сразу. 
Я решил потрогать Дзержинского — 
Если от меня уйдет парень, 
Честное слово, я переживу. 

Но уже стоя 
Под небом цвета 
Запылившегося монитора, 
Под пятою 
У Феликса, 
Худенького и злого 
Как молодой Лимонов, 

Я вдруг подумал, 
Что выглядящий 
Как наименее опасный 
Вариант с уходом 
Несуществующего парня 
Может оказаться ловушкой. 

Стоит только дотронуться 
До гранита, 
Как во мне случится 
Резкая перемена, 
И я заведу 
Аккаунт в Гриндере 
Влюблюсь в парня, 
Который предпочитает сноуборд 
И вообще зимние виды спорта, 
Зато болеет за «Арсенал», 
Как и я, 
И он сделает мне предложение 
На стадионе «Эмирейтс» 
Когда нас будут показывать 
На экране для поцелуев 
И на глазах 
У лондонской публики 
Я засуну язык в его рот. 
А потом он бросит меня, 
И от горя я помешаюсь, 
И заболев 
Неизлечимой инфекцией 
Утоплюсь в реке Пряжке, 
Вдоль которой хаживал Блок. 

В итоге я выбрал 
Фиванских сфинксов. 

Туман стелется так, 
Что весь город кажется 
Одной только 
Нездоровой фантазией 
Тут уж и додумывать 
Ничего не надо 
Облепила темною пленкой 
Так называемая 
Петербургская мистика, 
И как Веном 
Из вселенной «Марвел» 
Лезет в глаза и рот. 

На набережной слишком скользко 
Чтобы дотянуться хотя бы 
До задней лапы Сфинкса, 
И я только щупаю пьедестал 

Ничего не происходит, 
И я возвращаюсь домой, 
Решив, что лучше съем 
Целую банку тунца 
На глазах у кота Ансельма, 
Чем буду кружиться бешено 
По петербургским улочкам, 
Как охотник за привидениями 
Застрявший в городе-призраке 
На всю жизнь. 

Я уж подумал, 
Что всё обойдется, 
Но ближе к ночи 
В окно заглянул 
Человек 
В белом комбинезоне 
И велел мне надеть 
Продуктовый пакет на голову 
И пойти к метро, чтобы обзывать 
Женщин, входящих в него, 
Проститутками. 

И я сказал ему: 
Хорошо.

 

***

В детстве мне читали не книги,
А заклинания.
Болезни определяли 
При помощи маятника,
А лечили 
Наложением рук.
Русалки и домовые были 
Куда реальнее, 
Чем учительница химии
Татьяна Викторовна
Черноволосая стерва
Похожая на засохшее 
Мертвое дерево,
Которое обрело 
Подвижность и речь.
Вообще, 90-е — 
Это такое время, 
Когда особенно 
Выбора не было,
Все становились 
Банкирами или вампирами,
А я в экономике 
Не был слишком хорош.

Но сейчас жизнь другая,
Молодежь выбирает
Научпоп, трансгуманизм,
Покорение марса
И антидепрессанты.
Бог и дьявол у вас —
Это детские сказочки,
Вот только 
Выглядите вы так
Как будто 
Бешеные обезьянки
Дергают за извилины 
У вас в голове. 

Это вообще разговор долгий, милая,
Просто ты представительница 
Этого нового поколения,
И я к тому, что иногда просто
Легче сказать: ты хуево готовишь,
Чем рассказать тебе всё как есть.

 

***

У кота Ансельма 
Была беспечная жизнь
Смотрел из окна на чаек
Набирал вес
Мечтал о путешествиях
По экзотическим странам
Датчики движения реагировали
На Ансельма 
Как на человека
Когда он шел
По длинному коридору
Он созерцатель,
Но и игрок
Всего в меру
Но потом появился второй, 
Молодой
Сумасброд немного, 
Котик по прозванию 
Эдельвейс.
Много энергии, ярости
И дружелюбия
Он выражает 
Дружеское расположение
Укусами в жопу
Он просто хочет компании
Общения
Может быть, чуточку ласки,
Но без голубизны. 

Но Ансельм одиночка,
Всегда им был.
Теперь он прячется 
От Эдельвейса
За унитазом
Или на холодильнике
В шкафу
В чемодане
Он научился закрывать
За собой дверцы

Сидит как наказанный 
Подросток
Лицом к стене.
Трудно, это трудно
Без личного пространства

Если бы коты могли сказать
Давай я вызову 
Тебе такси,
Или сами 
Могли взять такси
Или хотя бы пойти 
На пробежку
Или в бар
Или сесть за стол 
И сказать,
Послушай, 
Между нами появилось
Какое-то напряжение
Я не хочу расставаться,
Но просто давай подумаем
Из-за чего 
Это может происходить
Мне трудно сходиться 
Послушай, Эдельвейс,
Можешь отвлечься
От моей жопы 
Хоть на пару секунд?

 

Киндерсюрприз

В детстве
Я готов был зарезать
За киндерсюрприз,
Не за любой, конечно,
Я же не сумасшедший,
А только за тот,
Что с динозавриком
На сёрфе,
У меня была
Вся коллекция
Динозавриков
Но только
Динозавра на серфе
Я тщетно искал
Много месяцев,
Хитрил, вымогал, запугивал
Кассиров в магазине,
Пока не смирился
С тем, что зашел в тупик.

 

Ничего другого
Не оставалось —
Только упасть на колени
И усердно молиться,
Страстно молиться:
Господи, пошли мне
Этого динозаврика
На серфе
Только не перепутай
Играющий в бадминтон
Динозаврик
У меня уже есть.
Господь сказал мне
У каждого человека
Есть право
Только на одну
Просьбу за всю жизнь,
Ты точно хочешь
Спустить ее на
Динозавра на серфе
Из Киндерсюрприза?
Ха! Даже бессмертие
Кажется не такой уж
Заманчивой вещью,
Когда этот
Динозаврик на серфе,
Глядит на тебя
Со своей улыбкой,
Которую даже
Нельзя описать.

 

Интересно, куда я
Проебал этого динозаврика
Наверно, выкинул
При очередном переезде.
Говорят, что можно
Обмануть небеса,
И убив человека,
Который не использовал
Свое желание
Сжечь его сердце и печень,
Содрать с него кожу,
Надеть на себя,
И обратиться
С еще одной просьбой.
С небес может и
Не заметят, что кожа
На Сергее, Михаиле
Или Алексее
Не очень-то
Плотно сидит.
Это как пройти
По чужому
Студенческому билету
Со скидкой в музей.
Но скорее всего,
Это просто слухи,

Но мы отвлеклись,
Я вел к тому,
Что нынешнее поколение
Совсем не то,
Смотрит на ютубе
Как кто-то другой
Открывает киндерсюрприз,
Как кто-то другой
Ставит игрушку на полку,
Которая никогда
Не станет твоей
В бога они не веруют.
Эх, молодежь,
А еще есть такие
Ее представители,
Которые пишут
На сайте Интим.Ру
200-киллограммовым шлюхам
Эй, малышка, сможешь
Оформить мне копровыдачу?
Говоря иными словами,
Они платят за то,
Чтобы 200-кг шлюха
Насрала им за деньги в рот,
Сука, Собянин,
В кого ты москвичей превратил?

 

ЖК «Я Романтик»

Мечтал раскачать
Чертово колесо так,
Чтобы оно
сошло с оси,
Но в итоге оно
Застряло
И вот сижу
Не слишком низко,
Не чересчур высоко,
Просто гляжу,
Как утекают
Пустые дни

Просто болтаю ногами
Планов и мыслей нет,
Ничего другого
Мне не осталось
Только взять
В ипотеку студию
Или однушку
В жилом комплексе
«Я — романтик»
Говорят, что
Из его окон практически
Виден Финский залив
Который является
Практически морем
Обещают, что скоро
Там построят метро
В практически
Пешей доступности.

Говорят, что жизнь
Нужно прожить так
Чтобы не вызывать
Зависть богов
Хорошо, что это
Мне полностью
Удается.

 

Лимонов

Я жарил блины,
Когда мне позвонили и сообщили,
Что интервью со мной у Познера
Сняли с эфира.

Я жарил гречневую лапшу
С грибами
Когда мне позвонили и сообщили:
Я знаю, где ты живешь, крыса.

Я жарил картофель айдахо,
Когда мне позвонили и сообщили:
Я думала, что вы умерли.

Я жарил, печень с луком,
Когда мне позвонили из редакции
Елены Шубиной
И сообщили, не вздумайте
Присылать нам свой роман
Пожалуйста, мы знаем,
Что у вас на уме.

Я жарил яичницу с перцем,
Когда мне позвонил
Медиахудожник Артем Штанов

И сообщил:
Можешь подписаться на мой
Телеграм-канал про секс,
Он называется «У тебя в штанах»

Я пишу там, как побрил грудь
Чтобы больше нравиться женщинам
И много другого всего интересного.

Я жарил китайскую смесь,
Когда мне позвонил
Евгений Игоревич и спросил,
Как вообще дела, что новенького?

Я жарил морковь с луком
Когда незнакомый голос
У меня в голове сказал:
Здравствуйте, меня зовут Моисей.

Я обжаривал гречку с тофу
Когда мне позвонили из службы
Поддержки М.Видео
И спросили, есть ли у меня в жизни
Настоящая цель.

Я жарил красную рыбу,
Когда женский голос из трубки
Сказал, что у меня
Красивые щиколотки

Я жарил рис с брокколи и тофу,
Когда мне позвонила бывшая
И сказала, твое стихотворение
Основанное на малоизвестном
И слегка устаревшем твите
Эдуарда Лимонова
Чересчур затянулось.

Я жарил пустую сковородку
Когда мне позвонил Эдуард Лимонов
И сообщил: приходи, посмотрим
Матч Иран-Испания, поболеем
За наших друзей по Оси Зла,
Приноси вино в пакете молдавское
И конфет «раковая шейка»
Я их очень люблю.

 

Дуб на Елагином острове

На Елагином острове
Встретил дуб,
Которому тысяча лет на вид
Черный, пузатый, страшный
Корни уходят так глубоко,
Что щекочут пятки 
Дохристианским праведникам.

Еще при Пушкине этот дуб 
Был глубоким старцем,
Он скрипел жалобно:
«Последний год живу, 
Вот увидишь, Саша».
Пушкин глядел на него 
Из брички, несшей его 
На дуэль
Он вообще много где колесил
Перед дуэлью
Как-то не рвался особо 
На Черную речку
В какой-то момент 
Даже вышел
В районе 
Проспекта Медиков
Смотрел на снежную степь,
На которой когда-то появится
ЖК Европа сити
С автоматами 
Для собачьего говна и мной.
Он смотрел и смотрел
Своим голубым ледяным глазом
Как у арийского старика
Зачем-то вживленным
В его вертлявую 
Пуделью голову. 

Хочется прочитать большой роман
О том, как Пушкин едет 
На место дуэли
О чем думает, 
Что видит, что делает,
И чтобы была надежда 
Хотя бы до середины —
Нет, сейчас что-то произойдет
Его похитят марсиане 
Заставят выступать 
В марсианском стриптиз-клубе
Типа как в фильме «Мэджик Майк»
Пушкин влюбится в марсианку
С рыбьим хвостом
И щупальцем, 
Растущим из подбородка
Будет  стрелять 
Из бластера в потолок 
И никогда не вспомнит,
Что писал 
Рифмованные предложения.

Но нет, в конце 
Ему прострелят кишечник
И лопнет его голубой глаз
Казавшийся инородным,
Нормальный финал 
Для неспешного
1000-страничного романа  
Эх старый дуб 
На Елагином острове
В парке, 
Вход в который 
Стоит 100 рублей
А на кладбище погулять — 400
В Петербурге вообще
Смерть и зверский капитализм, объединившись,
Давно победили.

 

***

Еще раннее утро, 
А духота такая 
Как будто я внутри 
Мультиварки, 
И кто-то 
Пробует на мне режим 
Выпечки, 
Потом режим 
Запекания, 
А следом режим 
Приготовления супа. 

Вдруг в распахнутое окно 
Что-то влетает 
Как будто камень 
Или граната, 
Но это птица, 
Скворец 
Он падает на пол, 
Он не шевелится 
Ясно, 
Что этот скворец мертв. 

Ты сладко спишь, 
Милая, 
А вот я уже не усну, 
Возникает 
Внезапная работёнка 
Устроить судьбу 
Умершего скворца. 

Пока ищу перчатки, пакеты, 
Вспоминаю, что птица, 
Влетевшая с улицы, 
Это страшная примета 
Это вестник смерти, 
А тут вышло так, 
Что вестник смерти 
И сам оказался мертвым. 
Так начинается 
Самый жаркий в году день. 

Череп сжимается, 
И волоски на груди 
Вдруг кажутся 
Экзотическими 
Удивительной красоты 
Цветами 
И сейчас 
С горячего 
Пыльного неба 
Ко мне протянутся 
Руки, которые 
Их сорвут. 

Я возвращаюсь в комнату, 
Но птицы уже нет, 
Ни следа, ни пушинки, 
Наверное, она только 
Притворилась мертвой 
Или это наваждение 
От духоты. 

Ты продолжаешь спать 
Разбросав безмятежно руки, 
Ложусь рядом 
И тут замечаю 
Как мигнул 
Буквально 
На долю секунды 
Твой желтый глаз 
С узким как бритва 
Зрачком.

Читайте также:
Kill Like Teen Spirit
Kill Like Teen Spirit
В чем смысл жизни?
В чем смысл жизни?
Покойный голос. Интервью с Францем Кафкой
Покойный голос. Интервью с Францем Кафкой