Иллюстрация: "Wojaczek" film (1999)
29.07.2016
Хороший выход
Рафала Воячека
Хороший выход Рафала Воячека
Хороший выход Рафала Воячека
Хороший выход Рафала Воячека
Хороший выход Рафала Воячека

В Петербурге лето. Второй месяц идут дожди (на самом деле они идут триста тринадцатый год). Кажется, скоро этот город смоет ко всем чертям. А то, что не смоет, унесет ветер.

Закончились сигареты. До четырех утра я пил и сейчас меня мучает ужасное похмелье. Голова раскалывается, что-то методично стучит в затылок, во рту пересохло. И во дворе начал выть бездомный пес.

Мне очень плохо. И физически и морально. И именно сейчас самое время читать Рафала Воячека.

 

не думаю о том
что открываются стигматы
ты…
писем не пиши себе.
кто пишет мёртвым?

 

Рафал Воячек родился в небольшом польском городке Миколуве 6 декабря 1945 года. В день Святого Миколая. Весь день шел густой пушистый снег. Это Святой Миколай тряс своей бородой. За 10 месяцев до рождения Рафала советские войска освободили Миколув, после шести лет немецкой оккупации.

Уже в школе стало ясно, что с парнем что-то не так. Он мало общается со сверстниками (да и вообще с людьми), ему гораздо интереснее фотографировать заброшенные стройки или в одиночестве гулять по лесу.  Постоянно конфликтует с учителями. Конфликтует настолько, что смены школы оказалось недостаточно, ему пришлось уехать в другой город.

Переехав в Краков, он начал писать стихи. Атмосфера тут была гораздо демократичнее, чем в родном Миколуве. Пить он тоже начал именно тут.

В 1963 году довольно успешно заканчивает среднюю школу. Это было не сложно. Обладая феноменальной памятью, Рафал легко зазубривает необходимый для сдачи экзаменов материал, чтобы забыть сразу после получения аттестата. Также без труда поступает в Ягеллонский Университет, крупнейшее учебное заведение в Польше и одно из старейших в Европе. Его выпускниками были Станислав Лем, Юзеф Чех, Ян III Собеский, Эдвард Рачинский, Иоанн Павел II, Иван Федоров (тот самый, первопечатник), весь учебник по истории Польши, в общем, неплохая компания.

Отчислился после первого семестра. Не сдал латынь. Но всем говорит, что осознал бесполезность высшего образования.

Переезжает во Вроцлав. Здесь проживет до самой смерти, но регулярно будет менять съемные квартиры, не задерживаясь нигде дольше, чем на несколько месяцев.

 

В этой комнате где стул кровать и плесень
Неуютно в ней особенно сегодня
В то окно что круглый год глядит на север
Птица белая зимы стучит всю ночь
Можешь чай ты заварить себе хотя бы?
Можешь девушку позвать себе позволить?
Навестила ль тебя мать здесь хоть однажды
В этой комнате где сверху смотрит страх?
Твои рукописи здесь не ворошат ли?
Не ворчат что слишком много жжешь ты света?
О пустых твоих бутылках из-под водки
Говорит небось хозяйка каждый раз?

    

Воячек много и успешно пьет. Режет руки. Пытается отравиться, выброситься из окна (впрочем, сам позже говорил в больнице, что у него просто не было времени, чтобы выйти через дверь, торопился на свидание). Обеспокоенные родители отправляют Рафала в больницу, врачи подозревают шизофрению.

Он пролежит в больнице две недели. Снова попытается отравиться, устроит драку с медбратом и познакомится с будущей женой Хане, она работала в больнице. Вскоре у них родится дочь.

Рафал нигде не работает, молодую семью содержат родители.

В декабре 1965 он буквально врывается в поэтический мир Польши. Крупнейший варшавский журнал Poezja публикует подборку из семи его стихотворений. Его стихи свежие, интересные, дикие и бескомпромиссные (в это же время в Москве свирепствует группа молодых поэтов, зовущих себя СМОГистами (Сила! Молодость! Огонь! Горение!).

 

Моё имя — Рафал Воячек
я профессиональный убийца
убиваю стихи за деньги
для психоаналитиков — их
улыбка смягчает поступки
в нас перепуганного зверя
заговаривая ему зубы
любовью известной также
под названием смерть..

 

Это успех. Воячек получает контракт с издательством и начинает писать свою первую книгу. Участвует в поэтических вечерах, публикуется в журналах, выступает, кажется, становится знаменитым. И да, пьет.

 

Поэт пишет о родине
(глоток водки)
Поэт пишет о женщине
(глоток водки)
Поэт пишет
(стакан водки)
Искусство движет
Поэт пишет все утро
(сколько водки)
Поэт пишет весь день
(море водки)
Поэт пишет всю ночь
(тонна водки как говорит
А. Б. капитан милиции)
Поэт пьет
(нет слов)

 

В 1969 выходит первый его сборник «Сезон», год спустя вторая книга «Другая история». Отзывы критиков разнообразны, от «великолепно» до «восхитительно». Теперь Воячек полностью погружен в богемную жизнь. Не будем приводить истории о его выходках, о драках, стриптизе на похоронах и попытках дефекации на заседании литературного клуба. Именно в период жутчайшего разгула, 40-дневных запоев, очередной попытки суицида, Рафал Воячек пишет свои самые нежные и красивые стихи.

 

А я
а я
выйду из ванны в которой сижу
и вода
стечёт с меня

я завернусь в полотенце
и сяду у печки
на лавочку сяду
зевну

и скажу что-нибудь хорошее
а потом


обниму тебя
обниму тебя
обниму тебя

обниму

 

Он продолжал гореть. Он всех утомил. Признанный поэт, два сборника стихов, слава и признание, семья, маленькая дочь, может, хватит уже нажираться на банкетах, драться и разбивать витрины?! Хватит резать руки и валяться в грязи посреди Вроцлава! Перед Воячеком закрываются двери литературных клубов, журналы менее охотно берут его стихи, перспектива издания новой книги туманна… То, что сначала публика воспринимала как интересный эпатаж и желание привлечь к себе внимание, оказалось даже не стилем жизни, а самой жизнью. Иначе он не мог.

Конечно, долго так продолжаться не могло. В ночь с 10 на 11 мая 1971 года, ровно через 7 лет после знакомства с Хане, он принял смертельную дозу снотворного, лег на диван и стал ждать.

 

Подборка стихов

 

Прикоснуться

Прикоснуться к дождю, чтобы понять
Что не дождь это вовсе, а лунная пыль

Прикоснуться к стене, чтобы понять
Что стена- лёгкий занавес из облаков

Откусить от горбушки, чтобы понять
Что давно уже крысами съеден тот хлеб

И воды пригубить, чтобы понять
Что родник и колодец иссякли давно

Тихо слово промолвить, чтобы понять
Это крик, только всем на него наплевать

Перевод А. Базилевского

 

Стань для меня

Будь вся для меня от ступни до башки, от пятки до уха,
От колен да влагалища и от локтя до ногтей,
подмышкой, под языком, от клитора и до ресниц.

Будь полюсом моего сумасшедшего сердца,
Раком, который, мозг выедая, позволяет почувствовать мозг.
Будь для сожженных лёгких моих водой кислорода.

Будь для меня лифчиком, трусиками, подвязкой.
Будь колыбелью для тела, нянькой над колыбелью,
Грязь выедай из-под ногтей, пей менструальную кровь.

Будь похотью и оргазмом, наслажденьем и новой жаждой
Прошлым и будущим, вечностью и секундой.
Будь парнем, будь девушкой, будь ночью, будь днём

Будь для меня жизнью и радостью, ревностью и смертью
Будь моей злостью и скукой, презрением и несчастьем,
Будь Богом, будь негром, отцом, матерью, сыном.

Будь — и не спрашивай, чем же с тобой расплачУсь я
И тогда задарма возьмёшь прекраснейшую из измен:
Ту Любовь, что разбудит в Тебе спящую Смерть.

 

Письмо неизвестному поэту

Ты что комнату снимаешь у хозяйки
У вдовы но с неугасшим еще сексом
Ты обязан погулять с ее собачкой
Даже если только начал новый стих

В этой комнате где стул кровать и плесень
Неуютно в ней особенно сегодня
В то окно что круглый год глядит на север
Птица белая зимы стучит всю ночь

Можешь чай ты заварить себе хотя бы?
Можешь девушку позвать себе позволить?
Навестила ль тебя мать здесь хоть однажды
В этой комнате где сверху смотрит страх?

Твои рукописи здесь не ворошат ли?
Не ворчат что слишком много жжешь ты света?
О пустых твоих бутылках из-под водки
Говорит небось хозяйка каждый раз?

Эта комната и крепость и изгнанье
Это башня над добром и злом над жизнью
Ты не пробуешь бежать из этой башни
Где немых углов четыре Пятый: смерть?

Перевод Натальи Астафьевой

 

Каталог

Сначала – роза из таинственного сада,
В который нет возможности проникнуть.
Потом — бескровная, как лейкемия,
кровь — и жизнь, что не успеет умереть.
Язык откажется выплёвывать слова.
И голосу не подчинятся губы,
которых не коснётся никогда
обрывок тени, тихий поцелуй заката.
Бывает, что зацепится петля об шею-
мать умерла — и сразу пропадает блеск в глазах.
А эта птица… ей уж не достать до неба,
ведь где земля, с которой бы могла она взлететь?
И голод никогда не будет утолён,
а на ладони – крошки, словно смерть плода.
1968

Перевод М. Тесли

 

+++

Хороший выход спать
Хороший выход есть
Хороший выход водку пить

водку пить
сигареты курить
любить

жить

да
это всё хороший выход

Можно стоять на голове
можно читать книги
можно ничего не читать

можно

А я
а я
выйду из ванны в которой сижу
и вода
стечёт с меня

я завернусь в полотенце
и сяду у печки
на лавочку сяду
зевну

и скажу что-нибудь хорошее
а потом

обниму тебя
обниму тебя
обниму тебя

обниму

Перевод с польского Андрея Базилевского

 

Наша девочка

Мы все пойдем её хоронить
Она готова предстать перед нами

Кладбище живописно
мы живописны

на его воротах трогательная надпись

её покроет плотный слой земли
земля её замаскирует

скажи себе: "так и должно всё быть",-
и отправляйся по своим делам

2 V 1965

перевод М. Тесли

 

+++

Помни:
Нигде
не отворяй окна.
в квадрате стен
не дует ветер.
ветер в голове

цветы-

опять банальность.

не думаю о том
что открываются стигматы

ты…

писем не пиши себе.

кто пишет мёртвым?

перевод М. Тесли

 

Смерть еще не нашла себе формы

Хотя уже падает снег
Волосы всё растут

Перевод с польского Андрея Базилевского

Читайте также:
Одержимость дочери охотника
Одержимость дочери охотника
О меланхолии
О меланхолии
Kill Like Teen Spirit
Kill Like Teen Spirit