Иллюстрация: Павел Гражданский
10.02.2016
Голос — мертв!
Голос — мертв!
Голос — мертв!
Голос — мертв!
Голос — мертв!

Существование в условиях медиа-глухоты.

Наши глаза оккупированы фотографиями из инстраграма, в ушах шепчут острые строчки твиттера, в «аудиозаписях» творится свальное безобразие треков. В этой каше уже почти не слышен Голос. Именно к нему прислушивались еще 10 лет назад, до того, как в каждый дом протянули витую пару, когда хруст модема был сладок и приятен – наши уши не признавали тотальный диктат глаз. В своей борьбе за право на самостоятельное мышление мы должны пойти против течения визуальной эпохи, потому что там, где кончается свет, в темноте закрытых глаз – там особенно отчетливо слышны голоса забытых истин.

Итак, о чем речь? Как известно из русской пословицы: «По одежке встречают». Большую часть информации мы воспринимаем глазами, визуальный код – это универсальный язык современности, прокрустово ложе с пиктограммами, куда нас стремятся уложить бородатые дизайнеры и их офисные повелители. Но вот что мы имеем сказать – к черту визуальность! Постоянно глядя в светящиеся экраны, сличая бездумный поток знаков, цифр и цветных точек, мы плавно теряем возможность рефлексировать. Раствориться в потоке кадров – просто. Замечали, как после дня «залипания» за монитором, трудно вспомнить хотя бы одну дельную мысль, посетившую мозг? Вспомните сцену из фильма «Космическая Одиссея 2001», где главный герой летит через поток цветов и пятен, чтобы в итоге достичь трансцендентности и потерять самость. Нужно нам такое? Вряд ли. Несогласных просим проследовать в монастырь визуального дзена, созерцать картины Кандинского и думать, как давно им нужно сходить на прием к офтальмологу.

Аудио – как противовес визуальному – куда древнее. Это более респектабельный носитель информации, размерный и относящийся к нам с уважением. Ритмика восприятия звука ограничена возможностями наших ушей, и это намного медленнее, чем 60 кадров в секунду. Главный ограничитель – различимость человеческой речи, Голоса. Слишком медленно или слишком быстро – это неудобно и неприятно, как смех в библиотеке или танцы на кладбище. Голос напрямую связан со временем, как в том смысле, что имеет длительность, которая измеряется в секундах, так и в том, что Голос существовал всю историю языка. У древних костров люди обсуждали свои пещерные тайны точно так же, как пионеры у костра рассказывали друг другу байки о потере девственности каких-то 50 лет назад. И точно так же проходили «раздувы» на кухнях в тысячах квартир еще 10 лет назад. Но где голос сейчас?

Чтобы понять положение «аудио», нужно сделать трип в историю. Технология записи звука и передачи его на расстояние появилась чуть более ста лет назад. Но действительно значимый скачок произошел, когда возникло радио. Миллионы неграмотных людей смогли услышать голоса своих правителей – в каждом доме, в каждой квартире, где установлены приемники. Неслучайно, кстати, в романе «1984», рефлексирующем на тему массового сознания, описывается, как пролы слушают радио – именно так происходило «окультурирование» народа в Европе после появления радио. Именно этот носитель привел к зарождению двух столпов нового мирового порядка – авторитарных государств и массовой культуры общества потребления. И та, и другая форма организации социальной формы мыслят категориями «охвата», группы, а не личности, показателей «проникновения» в самую захолустную деревню. Не зря в каждой дыре советского государства имелось «розеточное радио».

Впрочем, радио уступило трон властителя дум телевидению. Кажется, с тех самых пор говорили, что радио должно постепенно умереть. Но до сих пор из некрополиса истории слышатся голоса ведущих, обсуждающих на спиритических сеансах по телефону какие-то свои выдуманные вещи вроде розыгрыша билетов на премьеру нового бургера. Радио – удел скучающих офисных сотрудников и автомобилистов. Но и те уже перешли на кастомную музыку, льющуюся из сервисов потокового вещания. Формат радио – позапрошлый век коммуникации.

Здесь важно разделить музыку и звук. Музыка – обслуживает интересы визуальных искусств: кино, видеоигр, видео-шоу. Очень редко она выходит на передний план – разве что, когда её авторы становятся брендами, способными повлиять на итоговую кассу. Типы вроде Ханса Циммера делают музыку поразительно однообразной, но узнаваемой, брендовой. Поддерживают марку. И, конечно, коммерческих музыкальных альбомов выходит и скачивается больше, чем когда-либо в истории. От того, сколько артистов копошится в недрах Spotify и SoundCloud, сколько ждут своей очереди на подписку и в гости к лейблам – голоса пойдет в пьяный угар быстрее и гуще, чем от последнего альбома Скриптонита.

Мельком зацепив музыку, движемся дальше. Куда важнее обратить внимание на голос. Когда в последний раз вы слышали, как человек говорит? Не читает складный речитатив о проблемах афроамериканцев или жителей постсоветской страны, а именно говорит – рассказывает, работает с вашими ушами, а не глазами? Пусть это будет диктор, читающий бубнящим голосом аудиокнигу или потешный комик на сцене с красными кулисами, пусть так. Но, это важно, именно – вы слушали, а не жевали одной частью рта бублик, а другой потягивали бокал крафтового пива. Слушали целиком, всем естеством?

Или взять, к примеру, формат подкаста. Причудливая модификация разговорных шоу, где мы потребляем треп одного или нескольких «чат-ботов», голосов в собственной голове, пока моем посуду или гуляем по парку февральским утром. Все эти проблемы бизнеса, культуры, кино, философии – в переложении на некие голоса – превращаются в шизофрению со значком «стоп». Два часа уморительного, пошлого, разнузданного, но такого важного и полезного подкаста – это форма популярной интеллектуальной жвачки, которую мы принимаем по расписанию, чтобы хоть как-то справится с ощущением внутренней тишины в голове.

Но переходя от фантомов медийной эпохи к реальности, нужно оставаться человеком. А люди, как бы ни обманывали нас сторонники поп-мудрости, не стремлением к добру или умением прощать грехи отличаются от животных. Они отличаются тем, что могут сесть и поговорить. Понять друг друга, выслушать.

Слушать – это целое искусство, намного более важное, чем говорить и смотреть. Когда слушаешь, нужно отдавать себя целиком процессу, погружаться в него, задействовать воображение и зоны, отвечающие за эмпатию. Попробуйте с каменным лицом выслушать действительно смешную шутку. Если её прочитает переводчик Google, тогда, может быть, вы не поймете в чем тут цимес. Даже прочитав самое откровенное письмо собеседника, мы и на толику не приблизимся к тому, чтобы встать на его место не головой, а эмоциями.

Но выслушать кого-то до конца – мучительно. «Давай быстрее!», — кричим мы, и как бы пинаем лежачее на самом дне самомнение собеседника. Его слова никому не нужны, так что сказать о нем самом? Нужно производить облик и представление, а не какие-то слова. И кому какое дело, что именно словом были построены империи, компании, истории и легенды? Умение говорить приносило реальную выгоду. Умение слушать – и сегодня дает подлинную мудрость.

Если прочитать страницу из книги или стихотворение вслух – что-то неуловимо изменится. В вибрации голоса, в танце связок – вы почувствуете само время, которое скажет: «Не торопись!». Устное слово требует постановки, дикции, позиции. И каждая деталь здесь важна. Если мы уже разучились писать — не хватало еще забыть, как говорить. Если отбросить коубы, эмодзи, мемы и комментарии, тексты и картинки – от нас останется телесная оболочка и туман. Стоит ли мимолетное внимание многоглавого левиафана социума того? Надо ли стать немым и глухим, перестать слышать голос, начать куда-то торопиться, чтобы случайный прохожий сказал, что мы – классные, веселые, добрые и хорошие люди? Или, может быть, стоит послушать хоть что-то осмысленное?

Говорить – непросто. Но голос – это экзистенциально. Вспомните, в концовке «Тошноты» Сартра главный герой рассуждал о том, что жить – значит быть слышимым, пусть даже в записи на пластинке. Так кто же услышит нас, когда мы найдем, что сказать? И найдем ли?

Пока ответов на эти вопросы нет. Значит, нужно продолжать учиться. И слушать, внимательно и пристально, голоса живых и мертвых идолов пещеры, рода, территории, племени, цивилизации, истории и смерти.

Читайте также:
Прививка от сарказма: а чего ты такой серьезный?
Прививка от сарказма: а чего ты такой серьезный?
Ни океанов, ни морей
Ни океанов, ни морей
Реквием по сакральному
Реквием по сакральному