Убийство Китти Дженовезе произошло в 1964 году в Нью-Йорке и сразу же заинтересовало социальных психологов, журналистов и маститых авторов сенсационных бестселлеров. Убийцей и насильником оказался примерный чернокожий семьянин с двумя детьми, увлекающийся некрофилией, но в истории смерти девушки главную роль сыграли свидетели произошедшего. Особенности их поведения — причина, почему об этом убийстве вообще кто-то заговорил.

Поздним вечером Китти Дженовезе — девушка из небогатой италоамериканской семьи — после работы припарковала на автостоянке свой красный фиат и направилась домой; к ней приблизился прохожий с ножом. Испугавшись, Китти побежала к дому, убийца последовал за ней. Он догнал Китти и несколько раз ударил ее ножом в спину. Крики о помощи разбудили жильцов, в окнах домов неподалеку загорелся свет; вскоре убийца оставил жертву — видимо, из-за излишнего внимания — и скрылся на автомобиле. Более десяти человек были свидетелями нападения на Китти Дженовезе, но никто не вышел на улицу — истекая кровью, девушка самостоятельно добралась до дома. Некоторые жильцы сочли, что крики сопровождают ссору между знакомыми людьми. Предпринимались попытки вызвать полицию, но звонившие не осознавали серьезность происшествия и не давали точных сведений. Позднее убийца вернулся: девушка все еще находилась в сознании. Он снова набросился на Китти с ножом и изнасиловал ее. С момента первого нападения прошло более получаса, один из свидетелей наконец вызвал полицию. Китти Дженовезе умерла по дороге в клинику.

Несколько лет спустя психологи Джон Дарли и Биб Латане заинтересовались историей Китти. Предметом изучения стали, конечно, не мотивы чернокожего некрофила, а поведение свидетелей убийства. В ряде исследований они попытались объяснить бездействие и отстраненность жильцов через эффект постороннего, или синдром Дженовезе. Это один из наиболее часто повторяющихся психологических эффектов: группе свидетелей экстренной ситуации не свойственно помогать пострадавшим. Действие эффекта обратно пропорционально количеству людей: чем их больше, тем меньше вероятность оказания помощи.

В истории Китти главная причина равнодушия окружающих — размытие ответственности. Каждый рассчитывал, что кто-нибудь другой придет на помощь или вызовет полицию. Позже жена одного из свидетелей, пытавшегося вызвать полицию, заявила журналистам: «Я не позволила ему это сделать. Я сказала ему, что и без него уже, наверное, сделано не меньше тридцати звонков». Пропадает и чувство вины, ведь не ты один ничего не сделал. В одном из своих экспериментов Джон и Биб разыгрывали перед испытуемыми ситуацию, где им предлагалось помочь плохо чувствующей себя незнакомке. На пустой улице к девушке подходили 70% участников, на оживленной помощь предложили лишь 40%. Исследователи, пошатнув убеждения неравнодушных любителей социальных экспериментов, доказали главное — такое поведение естественно. Еще одна причина неоказания помощи Дженовезе — свидетели не осознавали степень серьезности происшествия и то, насколько важно вмешаться. Каждый видел безучастие соседей и расценивал ситуацию как не требующую активных действий для ее разрешения.

На поведение свидетелей также влияет страх оценки, боязнь поступить глупо и оказать помощь, неверно интерпретировав событие. Чтобы выявить частоту фактора, Джон и Биб прибегли к следующему эксперименту: по аудиториям рассадили студентов-волонтеров — от них требовалось заполнить анкету — и через несколько минут пускали безвредный дым. Аудитории разделялись на те, где сидел один студент и те, где сидела группа. В группе студентов было несколько подставных лиц, никак не реагирующих на дым. 55% студентов-одиночек сообщили экспериментатору о дыме в течение первых двух минут, еще через две минуты процент сообщивших о задымлении возрос до 75%. В то время как в аудиториях с группами студентов в первые две минуты о дыме сообщили только 12%, и в последующие две процент не изменился.

Но оставим камерные эксперименты психологов и жизнеописание бедняжки Китти и перейдем к самому интересному в синдроме Дженовезе: моменту его проявления в обществе. Формально он существовал всегда, однако раньше человек невольно использовал действенные методы борьбы с этой психологической напастью. Так, в античном и средневековом обществах закон обязывал свидетелей приходить нуждающимся на помощь. Конечно, каждый из свидетелей так же испытывал эффект постороннего и перекладывал ответственность на другого, но не прийти на помощь и оказаться единственным трусом в округе, опозорившим честь предков, никто не желал. Понятия вмешательства в частную жизнь просто не существовало, да и ситуации возникали вполне однозначные: убегающего на рынке воришку преследовала добрая половина свидетелей, а пойманному убийце вменялись доказательства вины, найденные очевидцами на месте — и без лишних разбирательств выносился приговор. Пусть нередко все оборачивалось бессудными убийствами, ложными обвинениями и прочими радостями жизни средневекового горожанина, это работало: общество само было способно защитить себя. Но все изменилось в семнадцатом веке — на заре нового времени.

В новое время государство — главный и единственный наряду с всевышним защитник гражданина. Свидетели все реже вмешивались в процессы поимки преступника и вынесения приговора. Созданная во Франции, а позднее и в других развитых государствах профессиональная полиция теперь выполняла и работу свидетелей. Очевидец вызывал полицию — и обычно от добропорядочного гражданина, исполнившего долг, больше ничего не требовалось. Избавление от ответственности и чувства вины превратилось в несложное действие.

Массовый характер Синдром Дженовезе приобрел в цифровую эпоху: мировые войны, финансовые кризисы и тв-шоу сделали нас чуть более жестокими и чуть менее сопереживающими. Интернет, кстати, тоже отлично иллюстрирует действие синдрома: модные самоубийцы тратят последние минуты жизни, изливая душу на форумах, но в ответ получают лишь насмешку. И никто не отговорит от суицида — с большей вероятностью посоветуют способ. В 1998 году страдающий алкозависимостью Лери Фростед, напившись, поджег собственный дом, убив находящуюся внутри дочь. Лери признался в преступлении на форуме анонимных алкоголиков. Более двухсот пользователей прочли сообщение. Признание вызвало продолжительные споры, но в полицию сообщили всего три человека. Большинство пользователей попросту не верят сообщениям о намерении покончить с собой или признаниям в преступлениях, а ощущения отдаленности, нереальности происходящего не позволяют испытать чувства сопереживания и желание помочь.

Отбросив ханжескую мораль, признаем, что эффект постороннего — ничтожная плата за безопасное и удобное конформистское существование, необремененное чувством вины и какой-либо ответственностью. Мы одиноки, эгоистичны, не можем спасти даже себя — что уж говорить о помощи другим, порою еще и сопряженной с риском. Но поводов для беспокойств нет, остается только принимать все как данность. Пугающе прекрасный в своей честности эффект постороннего уже никогда нас не отпустит.