Ты лежишь на кровати в темной комнате. Не пытаешься спать или что-то смотреть на одном из своих светящихся экранов. Ты слушаешь. В темноте дом оживает, наполняется звуками, будоражащими фантазию. Что за металлические шары катаются по полу у соседей сверху? Почему опять ругаются люди за стеной, и что за гаммы мальчик снизу учит на фортепиано?
Совсем рядом – удивительный мир. Настоящее сафари, где вместо львов и гиен – люди. Здесь не нужно никого убивать, конечно, но их изучить под заляпанным микроскопом, рассмотреть в окуляры своего начитанного ума – можно. Но сам собой возникают вопросы: о чем говорить с соседями, да и зачем?
Разве не удивительно, что мы постоянно общаемся с кем угодно, кроме тех, кто живет буквально на расстоянии вытянутой селфи-палки? Многоквартирные дома выглядят как поля-фермы из Матрицы – люди здесь подключены к системе поодиночке, в своих капсулах со сдвоенной ванной и спальным местом с балдахином. Там, где еще вчера на стене висели ковры, закрывающие дыры в стенах и уродливые совковые обои, сегодня – предоставленные самим себе квартирные аборигены водят хороводы вокруг компьютера, телевизора или холодильника – в зависимости от собственных предпочтений.
Сегодня быть антисоциальным, с нотками социопатии и мизантропии, модно. Не разговаривать с людьми на улицах, не здороваться с таксистами и никогда не просить дисконтную карточку у соседей по очереди в продуктовом. Как будто молодых людей, кому генетикой предписано быть полными жизни, побрызгали дешевым одеколоном — теперь никто не хочет близко подходить друг к другу.
Вообще, конечно, стремление не искать контактов с окружающими понятно. Русские люди склонны быть грустными, печать меланхолии — чуть ли не наша национальная черта. Представители других наций тоже, как правило, не вызывают желания пойти и поболтать. Сама культура «Small Talk», распространенная в той же Америке, у нас встречает недоуменные взгляды. «Базарить» надо исключительно за жизнь, а все остальное – это пустая трата времени и воздуха в легких. Любители просто потрещать у «нормальных людей» вызывают ехидную усмешку и снисходительные шлепки по спине. И к тому же – мы говорим с людьми, которых знаем. А что делать с незнакомыми? Спросить, как пройти в библиотеку? Или где можно купить бутылку армянского коньяка после полуночи? Что они думают по поводу Парадокса Ферми?
Решительно, те люди, с которыми нелегкая сбила нас вместе – не вызывают доверия. То, что мы едем в одном трамвае каждый день и выходим на одной остановке, еще не повод завязывать знакомства. К тому же, сегодня ты немного интроверт, да и эпидемия гриппа опять же. Люди надышат, а тебе потом проводить дезинфекцию вкупе с дератизацией. Пусть крысы бегут с корабля, на котором ты плывешь прямо в туманное далёко.
Но все же, соседи – не совсем чужие люди. По крайней мере, не настолько чужие, чтобы не сходить попросить спички, да только кто, кроме героев старых фильмов с VHS, так когда-либо делал? Мы больше знаем о людях из Тайланда, чем о тех, кто живет на одной лестничной клетке с нами. Хотя должно быть наоборот. Так, по крайней мере, утверждало советское кино. Вспомним, что в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» половина сюжетных коллизий размещена вокруг добрососедских отношений. Дружить с теми, с кем живешь рядом, считалось нормальным, но сейчас, в эпоху веб-панка, пойти к соседу познакомиться – верх дикости и абсурда.
Говорить с соседями – это как смотреть телевизор. Мы не имеем никакой власти над тем, что и кого нам покажут. В друзья мы выбираем людей, похожих на нас или, по крайней мере, полезных в каком-либо отношении. Тут же, говоря языком Сартра, мы заброшены в ад многоквартирных домов, где за стеной – Другие. Наша добровольная изоляция – простой ответ на небывалую плотность населения. Мы живем друг у друга на головах, почти как жители бомбейских трущоб, у нас даже точно так же бывают перебои с горячей водой, светом и транспортом. Кстати, об этом. Чуть ли не единственная ситуация, когда мы можем поговорить с соседями – это если мы вместе застрянем в лифте. Вот тогда придется узнать, кто что думает по актуальным вопросам ЖКХ.
Даже собрать жильцов для решения вопроса общедомового управления часто бывает крайне сложно. Попробуйте собрать подписи в петицию о, например, размещении у дома контейнеров для раздельного сбора мусора, и вы узнаете, насколько людям небезразличны те, кто живет на пару этажей ниже или выше.
Идеальной аллегорией жизни в типичном многоквартирном доме эпохи Брежнева является фильм «Рейд», который вскрывает один из главных страхов жителя мегаполиса – страха перед неизвестными жильцами твоего дома. За каждой дверью – потенциальный убийца и насильник, моющий в ванной инструменты для расчленения собак. Или того хуже, там может оказаться худенький интеллигент, мечтающий о тантрическом сексе с твоим мозгом и политическими пристрастиями.
Все поклонники замечательных вещей вроде ведических славян, телегонии, гороскопов и финских рун, все эксперты по финансовому кризису и «абама-абизяны», любители покидать дротики в людей из санкционного списка и мечтающие о поездке в Крым – они здесь, они рядом с нами. Живут в одном доме и планируют платить за это деньги своим помещикам-банкирам в течение ближайших тридцати лет.
Конечно, чем новее дом, тем моложе в нем контингент. В прекрасных новостройках больше шанс встретиться с людьми из своего мира. По факту, он даже больше, чем в списке рекомендованных друзей Вконтакте. Твои соседи по жилплощади также усердно копили на первый взнос и также, как ты, жаждут незанятых мест на парковке под окнами и свободной от собачьих фекалий детской площадки. С ними, в общем-то, уже можно попытаться разговаривать. Некоторые управляющие компании даже проводят эксперименты в духе европейского опыта – нанимают «комьюнити менеджера», специального человека, ответственного за создание сообщества дома. Организацию досуга и самых разных кружков для детей и взрослых. Создание на этаже «клубной платформы», своего рода планеты, для рекламы которой не стыдно привлекать главных героев новогодних телепередач.
Впрочем, стоимость всего этого удовольствия заставляет задуматься не о продаже бабушкиного телевизора, а о формах классовой борьбы. Недостижимые для большинства населения привилегии, утехи «зажравшихся» — вот как благородную практику знакомства соседей друг с другом назвали бы те, кто не может себе позволить подобного.
Что же нам остается делать с соседями? Жить, руководствуясь «принципом электрички» — раз уж мы не смогли занять место получше, то будем тихо ехать и никому не мешать? Или попытаться установить контакт с этими инопланетянами? Если мило улыбаться, когда просишь соль, они могут не подумать, что ты грязный нищеброд, прикидывающий, что можно украсть в их трехкомнатной гавани быта. А если открыть свои двери не только Свидетелям Иеговы, но и живущим по соседству любителям скрипеть пружинами кровати по ночам, можно узнать, чем живет твой собственный дом.
Нет ничего плохого в том, чтобы перекинуться парой слов с теми, кого встречаешь каждое утро и вечер. Да и от простой улыбки и слов «добрый день» никто не пострадает. Более того, появится шанс узнать нового хорошего человека. В конце концов, тебе с этими людьми еще ипотеку платить ближайшие годы.
